Чувствуешь прикосновение моих пальцев через холодную гладь зеркал?
«... я просто ужасно устал. Не знаю, что бы делал, если бы не нашел сил бороться со всем этим. Но силы стремительно кончались. И вот теперь я тот, кто я есть на самом деле. По правде говоря, это жутко. Если бы я мог выбирать, то стал бы кем-нибудь другим. Нет, я вполне доволен собой, но если бы я мог...»
«Я слишком многое помню. К сожалению. До сих пор, даже спустя много лет, каждое слово крупным осколом врезается мне в горло. Будто я сам себе это говорил, а не они.
Сидишь в баре. Пьёшь. Пьёшь ещё. Одну рюмку за другой, и ещё, ещё — они спрашивают, хватит ли у тебя денег расплатиться. Потом спрашивают, как твоё самочувствие и в себе ли ты. Разумеется, в себе. Я всегда в себе. Даже когда во мне почти литр смертельно медленного яда.
Окидываешь взглядом толпу. Ищешь. Чего — понятия не имешь, но что-то пристально высматриваешь. Нашёл. Совершенно не понял, как осознал, что это именно то, чего ты искал, но решаешь, что нашёл. На момент задумываешься, насколько это выглядит глупо, но яд разъедает здравую мысль до самых костей, и ты продолжаешь рассматривать цель. Его руки. Следишь за их движением, облизываешь губы без доли стеснения: они все равно подумают, что ты просто пьян. Просто пьян — и у тебя пересохло в горле. Совсем не от того, что ты не можешь оторвать глаз от тела зрелого мужчины, нет, ты просто пьян. Пользуйся тем, что выпил много — тебе всё спустят с рук.
Всё, но не это.
Они не простят тебе того, что ты посмел подумать о том, как проводишь пальцами по его запястью и нетерпеливо прижимаешь неподатливое тело к стене. ЕГО. Не ЕЁ.
Закрываешь лицо ладонью. Теряешь цель в шумной толпе. Еле держишься, чтобы не придушить себя свободной рукой. Через пару секунд ты забудешь то лицо и те руки, что поймал твой взгляд, сверкнув нездоровым блеском, но ощущение останется. Вязкое и дурно пахнущее ощущение того, что ты должен скрываться, прокручивать в голове навязчивую мысль, лишь бы не сбиться: «Только бы не сейчас, только бы не сейчас».
Скрываешься от одних, сжимая пальцы в кулак и улыбаясь после каждого презрительного слова косвенно в твой адрес. Другие, более осторожны. Но суть одна. Ты ни в одной из команд. Тебя никто не воспринимает всерьёз. Они призывают определиться, с какой стороны баррикад ты будешь вести эту войну».
«Но однажды я не выдержал. Надоело быть аутсайдером с обеих сторон. Отбросом, «неопределившимся». И это был единственный верный поступок во всей моей жизни.
Я не дам им указывать мне, что мне выбирать. Я выбираю сам.
Я выбираю всё — или ничего. И я сам выиграю эту войну».